Тук-тук, открой дверь

Эм с силой толкнула стоявший неподалеку столик, и он опрокинулся. Ну вот, теперь можно подниматься! Она выпрямилась в полный рост, убедившись, что серьезных повреждений не получила. Обернувшись, она увидела в разбитом окне Пикеринга: скривившись от злобы, тот размахивал ножом.— Стой! — заорал он. — Стой на месте, не смей убегать!

За окном дождь полил как из ведра. Вероятно, Всевышний спустил воду в собственном унитазе.— Кто может догадаться, что ты здесь?— Очень многие, — без колебаний ответила Эмили.

— Пап, со мной все нормально. Я в отеле «Моррис», потому что, кажется, ушла от Генри.— Навсегда, или это пробный шар? — уточнил отец.Ни капли удивления в голосе: он воспринимал новости спокойно, что очень нравилось Эмили. Рев моторов стал тише, а потом заглох, Эмили представила, как папа входит в кабинет, закрывает дверь и, вероятно, берет ее портрет с заваленного всяким хламом стола.— Трудно...

Не успели масляные лампы потухнуть, как в каждой комнате ярче, чем дрова в камине, вспыхнул и разгорелся страх.Элис чувствовала, как он призрачным светом пылает на ее щеках. При свете этого ужаса, горевшего на ее челе, она могла бы читать книги.По всей видимости, оставалось только одно.Четверо людей, все вместе, каждый в своей комнате, одинаково бросились к своим дверям и начали ковыряться в...

Положил цыган мертвую девушку на свой тарантас и уехал. Целый день увозил он ее подальше от табора, а как настала ночь, ожила цыганка, встала:— Куда ты меня везешь? Ты с ума сошел!

Зашевелился мертвец: то ногой, то рукой поведет. А потом с лавки как встал и пошел, дверь отворил.И нашло мертвецов полным-полна изба. Окружили печь, кличут царевну:— Вылезай, вылезай — будем пир пировать!

— Я самый старший Кривой из Этне-даля, — с гордостью сказал тролль.По его голосу Пер Гюнт сообразил, где голова этого тролля, и не мешкая выстрелил ему в лоб три раза.— Стреляй ещё раз, — захрипел тролль.

Я пошел на огонь и, подойдя к нему, вдруг увидел, что это дворец, и ворота его из желтой меди, и когда над ними засияло солнце, дворец засветился издали, и казалось, что это огонь. И я обрадовался, увидя его, и сел напротив ворот; и не успел я усесться, как появилось десять юношей, одетых в роскошные платья, и с ними глубокий старик, но только юноши были кривые на правый глаз.Я подивился их виду...

Тут лев разинул пасть и ринулся на девушку, но она поспешно взяла волосок из своих волос и потрясла его в руке и пошевелила над ним губами, и волос превратился в острый меч, и она ударила им льва, и он разделился на две части. И голова его превратилась в скорпиона, а женщина обратилась в большую змею и ринулась на этого проклятого, который имел вид скорпиона, и между ними завязался жестокий бой.

С того времени я сделался обезьяной столетнего возраста. И, увидев себя в этом гадком образе, я заплакал о самом себе, но был стоек против несправедливости судьбы, ибо знал, что время не благоволит никому.